Телеканал A&E Network показал "Пол Маккартни на Красной площади" - 90-минутный фильм-концерт о первой поездке Маккартни в Россию в мае нынешнего года. В фильме исследуется роль, которую музыка Beatles сыграла в подрыве основ коммунизма, в него включены интервью с президентом Путиным, бывшим президентом Михаилом Горбачевым и многими россиянами, жизнь которых изменила эта группа.

Сегодня 61-летний сэр Пол переживает нечто вроде ренессанса. Его последний тур собрал у римского Колизея 500 тысяч человек и принес 126 млн долларов, самую большую выручку со времен Beatles. В ноябре Маккартни выпустит исправленную версию "Let It Be", которая называется "Let It Be Naked".

Джонатан Алтер из Newsweek 12 сентября взял интервью у Маккартни в лондонской студии, где тот заканчивает работу над новым альбомом, 20-м после распада Beatles в 1970 году.

- Как вы считаете, чем обусловлен такой успех тура?

- В какой-то мере ностальгией. Эти песни можно петь. Молодежи все равно, когда они были записаны. Для них все эти психоделические дела - будущее, а не прошлое. В этом есть что-то привлекательное, я, например, люблю Фреда Астера. Это классика, и очень хорошо построенная. То же самое происходит у молодежи с Beatles. Это нечто, не принадлежащее определенному времени.

- Знали ли вы в 60-е годы, что вас так любят в России?

- Мы слышали об этом. Когда мы узнали, что туда контрабандой везут джинсы и Beatles, нам это понравилось. Это была сильная, раскрепощающая музыка, и они ее получили. Это было удовольствие, а не интеллектуальные вещи.

- Почему вы поехали туда в первый раз только теперь?

- Время от времени поговаривали, что мы можем дать концерт на Красной площади, но это всегда срывалось. То ли время было не то, то ли режим был не готов. Когда я приехал туда в мае, мне снова и снова приходилось отвечать на единственный вопрос: правда ли, что вы приезжали в 60-х и дали концерт в аэропорту? Ходил такой слух. Но этого не было.

- Почему, по вашему мнению, Beatles оказали такое воздействие на россиян, пытавшихся противостоять советскому режиму?

- Не знаю, может быть, это как-то связано с представлением о раскрепощении, очень сильном. Люди думают: ах, если бы! - и это начинает распространяться. При жестких режимах люди съеживаются, но у себя дома, где контроля нет, они говорят: "Это полное дерьмо. Я его ненавижу". Никто не может помешать им так говорить.

- В России люди хранят ваши пожелтевшие фотографии как иконы, как будто вы умерли. И это дает мне повод задать вопрос о таком мнении: "Пол мертв".

- Я мертв? Когда Beatles фотографировались на обложку альбома Abbey Road в 1969 году, был жаркий день. Я надел сандалии. В фотостудии я их снял, и мы сделали пару снимков. Американский ди-джей раскрутил историю о том, что у мафии босые ноги означают покойника. Был "Фольксваген" с номером 28IF (некоторые теоретики считали это знаком того, что Маккартни не доживет до 28 лет). То есть это какие-то пустяки, но их раздувают, и эту машину удалось продать за огромные деньги. Безумие какое-то. Я знал, что жив, но все остальные считали, что я мертв. И на меня смотрели так, как будто это не я.

- В фильме некоторые россияне сравнивают вас с Чайковским.

- Это немножко пугает. Я горжусь своими успехами, но так я о себе не думаю. Говорят, что я не могу сходить в кино, чтобы меня не побеспокоили. Я отвечаю: хотите пари? По утрам я хожу в магазины, покупаю фрукты и хлеб в супермаркете. Я человек, живущий обычной жизнью. И когда меня возвеличивают, как это делают русские, я думаю: ведь это всего лишь я. Стелла (дочь), когда она была маленькой и мы жили в Шотландии, мало смотрела телевизор. Однажды, посмотрев телевизор, она пришла ко мне и спросила: "Папа, а Пол Маккартни - это ты?" Для меня это что-то в таком роде. Я стараюсь считать лесть подобием почетной степени, которая есть у многих.

- Вы очень заботитесь о своем наследии. Зачем бороться (с Йоко Оно за перестановку имен авторов - не Джон Леннон и Пол Маккартни, а Пол Маккартни и Джон Леннон)? Почему вас это волнует?

- Почему меня это волнует? Не знаю. Я человек. Я все бросил и не собираюсь об этом беспокоиться. Джона нет, и это все равно что ходить по его могиле. Я бы говорил о нем, если бы он был жив, но его нет. Это началось, когда я попросил об одолжении. Я только что спел "Yesterday".

- То есть изначально все из-за "Yesterday" (Маккартни написал и спел ее один)? В прессу это не попало.

- Не попало, и поэтому я отступился. (Изображая критиков) "Опять он! Неужели ему не достаточно того, что у него есть?" Я получил кучу писем: "Не занимайтесь этим". Я отказался и больше никогда ничего не попрошу.

- Как вы думаете, если бы Джона Леннона не убили в 1980 году, могли бы Beatles воссоединиться?

- Думаю, да. Пыль бы рассеялась. Мы (с Джоном Ленноном) незадолго до его смерти больше говорили о его новорожденном сыне. Но никогда ведь не знаешь.

- Что вы думаете о Джордже Буше?

- Среди молодежи я вижу некоторую утрату иллюзий. Но он отлично действовал после 11 сентября. Я был тогда в Америке. Спустя неделю некоторые американцы говорили: "И этого остолопа мы выбрали президентом". Я отвечал: "Прекратите. У вас есть президент. Он на нашей стороне. Мы его любим". Интересно, миновало ли это теперь.

- Как вы относитесь к хип-хопу?

- Что-то мне нравится, что-то нет. Мне нравится Эминем, его фильм "8 Mile" очень интересен. Он немножко устарел, но один из моих детей познакомил меня с рэп-группой Cypress Hill. Родители не все понимают, так устроен мир. Мой дедушка когда-то сказал, что музыка Синатры исполняется на консервных банках.

- Есть ли кто-то, с кем вы хотели бы объединиться, но еще не объединились?

- Трудно сказать. Может быть, Нельсон Мандела.